ЕЖ о военном провале
ВОЙНА БЕЗ ПЛАНА
3 МАРТА 2022, АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
В специальной миротворческой операции России в Украине что-то явно идет не так. Не заметить это может только слепоглухой болтливый идиот, то есть любой пропагандист любого из федеральных телеканалов. Попробуем проанализировать информацию, которую власти поставляют подведомственному населению.
Представитель Минобороны генерал Конашенков, в правдивости заявлений которого нет уже никаких сил сомневаться, ежедневно докладывает о постоянных победах отечественного оружия. По его версии, операция успешно развивается сугубо по плану. То есть нам предлагают поверить в то, что российский Генштаб создал группировку, многократно превосходившую украинские вооруженные силы, для того чтобы за неделю боев захватить Чернобыльскую АЭС и Херсон, продвинуться на несколько десятков километров в Донецкой и Луганской областях. А также высадить воздушные десанты в Киеве и Харькове и застрять в пригородах этих городов. И вот, чтобы достичь этих, мягко говоря, весьма скромных результатов, погибли 498 «наших товарищей», по формулировке того же Конашенкова. Когда вранье об отсутствии потерь стало уже совершенно бессмысленным, военное ведомство пошло каким-то чрезвычайно сложным путем в признании очевидного факта, что российские военные погибают. Сначала сквозь зубы признали, что такое потери есть в принципе. Потом невеселую работу по объявлению погибших переложили на глав российских регионов, которые стали называть фамилии убитых, уроженцев этих областей, по большей части старших офицеров. И вот наконец россиянам сообщили, что за неделю боев погибли полтысячи наших военных. Разумеется, украинских националистов были убито в пять раз больше.
Оговорюсь, что российские власти сделали все, чтобы и к этим цифрам относиться с большим сомнением. Но, даже если считать эти данные соответствующими действительности, они свидетельствуют об огромных военных неудачах. За десять лет афганской войны погибли 15 тысяч советских солдат. За две чеченские 11 тысяч российских военнослужащих. То есть потери за неделю составили 3-5 процентов от числа погибших в предыдущих войнах, которые длились по 10 лет.
Мне могут возразить, что тогда шли боевые действия низкой интенсивности, по сути противопартизанские операции. Что же, можем сравнить со схожими конвенциональными войнами, которые США вели против Ирака. В ходе «Бури в пустыне» в 1990-м погибли 148 военнослужащих. За первые два года второй войны в Ираке — чуть больше 1300 солдат. То есть очевидно более успешные операции, которые быстро привели к военному поражению противника, потребовали куда меньших жертв.
Когда наблюдаешь за происходящим сейчас в Украине, поневоле возникает ощущение, что боевые действия были спланированы российским Генштабом, исходя из ложной посылки. Планы представляли собой кальку американских воздушных ударов. В ходе ракетно-бомбовых ударов должны были решаться две взаимосвязанные задачи. Во-первых, уничтожалась авиация и ПВО противника, обеспечивалось господство в воздухе. Одновременно ликвидировалась централизованная оборона. Войска переставали получать приказы высшего руководства. Во-вторых, происходила мгновенная деморализация войск противостоящей стороны, начиналась массовая сдача в плен. В Украине ничего такого не произошло. Президент Зеленский не сбежал, население вовсе не встречает российских войск цветами и хлебом-солью. А вот пресловутого «плана В», плана того, что делать, если украинские войска будут продолжать сопротивление, а правительство не разбежится, похоже, не было. Чтобы реализовать сформулированную Путиным задачу сменить режим, даже массированных бомбежек будет недостаточно. Надо штурмовать Киев и Харьков. Бои в городах-миллионниках — кошмар для любого военного командира. Дело даже не в гуманитарных соображениях, хотя такие боевые действия будут означать гибель и страдания сотен тысяч людей. Конашенков и Симоньян спишут все на зверства националистов. Дело в том, что современная военная техника не предназначена для ведения боев на городских улицах, она превращается в доступную мишень для людей с противотанковыми гранатометами. Таким образом, нивелируется превосходство высокотехнологичной контрактной армии перед людьми, которые готовы умереть, но не сдать город.
И тут становится очевидным главный порок специальной боевой операции, которую проводит российская армия. Начинать войну следует только в том случае, когда под угрозой находятся подлинные жизненные интересы государства, когда полностью исчерпаны политические, экономические и дипломатические средства. Кроме того, необходимо обеспечить полную поддержку решения о войне как внутри страны, так и за рубежом. Это принципы Уайнбергера — Пауэлла, сформулированные военными руководителями США после вьетнамского позора. Объявив специальную боевую операцию, а фактически полномасштабную войну Украине, Владимир Путин проигнорировал эти принципы. Когда источником войны является чье-то ущемленное чувство гордости, это неизбежно несет в себе зародыш будущего поражения. Потому что задачи такой войны не сводятся просто к нанесению поражения противнику, они подразумевают достижение неких политических целей, которые военным путем достичь невозможно в принципе. Поэтому у российских военных нет, похоже, плана «В»…
3 МАРТА 2022, АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ
В специальной миротворческой операции России в Украине что-то явно идет не так. Не заметить это может только слепоглухой болтливый идиот, то есть любой пропагандист любого из федеральных телеканалов. Попробуем проанализировать информацию, которую власти поставляют подведомственному населению.
Представитель Минобороны генерал Конашенков, в правдивости заявлений которого нет уже никаких сил сомневаться, ежедневно докладывает о постоянных победах отечественного оружия. По его версии, операция успешно развивается сугубо по плану. То есть нам предлагают поверить в то, что российский Генштаб создал группировку, многократно превосходившую украинские вооруженные силы, для того чтобы за неделю боев захватить Чернобыльскую АЭС и Херсон, продвинуться на несколько десятков километров в Донецкой и Луганской областях. А также высадить воздушные десанты в Киеве и Харькове и застрять в пригородах этих городов. И вот, чтобы достичь этих, мягко говоря, весьма скромных результатов, погибли 498 «наших товарищей», по формулировке того же Конашенкова. Когда вранье об отсутствии потерь стало уже совершенно бессмысленным, военное ведомство пошло каким-то чрезвычайно сложным путем в признании очевидного факта, что российские военные погибают. Сначала сквозь зубы признали, что такое потери есть в принципе. Потом невеселую работу по объявлению погибших переложили на глав российских регионов, которые стали называть фамилии убитых, уроженцев этих областей, по большей части старших офицеров. И вот наконец россиянам сообщили, что за неделю боев погибли полтысячи наших военных. Разумеется, украинских националистов были убито в пять раз больше.
Оговорюсь, что российские власти сделали все, чтобы и к этим цифрам относиться с большим сомнением. Но, даже если считать эти данные соответствующими действительности, они свидетельствуют об огромных военных неудачах. За десять лет афганской войны погибли 15 тысяч советских солдат. За две чеченские 11 тысяч российских военнослужащих. То есть потери за неделю составили 3-5 процентов от числа погибших в предыдущих войнах, которые длились по 10 лет.
Мне могут возразить, что тогда шли боевые действия низкой интенсивности, по сути противопартизанские операции. Что же, можем сравнить со схожими конвенциональными войнами, которые США вели против Ирака. В ходе «Бури в пустыне» в 1990-м погибли 148 военнослужащих. За первые два года второй войны в Ираке — чуть больше 1300 солдат. То есть очевидно более успешные операции, которые быстро привели к военному поражению противника, потребовали куда меньших жертв.
Когда наблюдаешь за происходящим сейчас в Украине, поневоле возникает ощущение, что боевые действия были спланированы российским Генштабом, исходя из ложной посылки. Планы представляли собой кальку американских воздушных ударов. В ходе ракетно-бомбовых ударов должны были решаться две взаимосвязанные задачи. Во-первых, уничтожалась авиация и ПВО противника, обеспечивалось господство в воздухе. Одновременно ликвидировалась централизованная оборона. Войска переставали получать приказы высшего руководства. Во-вторых, происходила мгновенная деморализация войск противостоящей стороны, начиналась массовая сдача в плен. В Украине ничего такого не произошло. Президент Зеленский не сбежал, население вовсе не встречает российских войск цветами и хлебом-солью. А вот пресловутого «плана В», плана того, что делать, если украинские войска будут продолжать сопротивление, а правительство не разбежится, похоже, не было. Чтобы реализовать сформулированную Путиным задачу сменить режим, даже массированных бомбежек будет недостаточно. Надо штурмовать Киев и Харьков. Бои в городах-миллионниках — кошмар для любого военного командира. Дело даже не в гуманитарных соображениях, хотя такие боевые действия будут означать гибель и страдания сотен тысяч людей. Конашенков и Симоньян спишут все на зверства националистов. Дело в том, что современная военная техника не предназначена для ведения боев на городских улицах, она превращается в доступную мишень для людей с противотанковыми гранатометами. Таким образом, нивелируется превосходство высокотехнологичной контрактной армии перед людьми, которые готовы умереть, но не сдать город.
И тут становится очевидным главный порок специальной боевой операции, которую проводит российская армия. Начинать войну следует только в том случае, когда под угрозой находятся подлинные жизненные интересы государства, когда полностью исчерпаны политические, экономические и дипломатические средства. Кроме того, необходимо обеспечить полную поддержку решения о войне как внутри страны, так и за рубежом. Это принципы Уайнбергера — Пауэлла, сформулированные военными руководителями США после вьетнамского позора. Объявив специальную боевую операцию, а фактически полномасштабную войну Украине, Владимир Путин проигнорировал эти принципы. Когда источником войны является чье-то ущемленное чувство гордости, это неизбежно несет в себе зародыш будущего поражения. Потому что задачи такой войны не сводятся просто к нанесению поражения противнику, они подразумевают достижение неких политических целей, которые военным путем достичь невозможно в принципе. Поэтому у российских военных нет, похоже, плана «В»…