Мох и плющ покрыли графские воротца,
триста лет и кирпичу убавят тупость.
Пробегающий олень из благородства
не заметит обветшавшую доступность.
Диким кроликам — опушки, а не кущи,
нам — туда, где из-под ног летят фазаны,
где в наследственном владенье неимущим
конь в простом пальто выходит из тумана.
Здесь в Шотландии на висковом заводе,
расцветая в нежных бронхах постоянством,
по тебе пройдёт литой глоток свободы,
нулевым меридианом по пространству.
Ты теперь дыши, пожалуйста, ровнее,
отходя от давней линии отсчёта:
никогда чужим словам не стать роднее
Стивенсона или Вальтер Скотта.
