В заповеднике сказанных слов,
выбирая повторы потвёрже,
я иду по тропе носорожьей,
настороженный, как зверолов.
Здесь когда-то я ставил силки
на случайные совпаденья,
а теперь недотрогами тени
обступают меня, глубоки.
А могу в трёх соснах былых
целый день пролежать на затылке,
где иголки летят и закрылки
сбитых ветром шишек пустых.
Я хозяин проросших семян
и уже пожелтевших созвучий.
Ожидаем, забыт, неизучен
каждый шорох, изгиб и изъян.
Потому, очнувшись, ищу
заповедное точное слово
и ревную к силе былого,
новой силы напиться хочу.
Я боюсь заблудиться во сне,
не вернуться к невиденной яви.
Это прошлое разнотравье
не прокормит жажду во мне.