Сегодня в "Журналисте" вышел традиционный уже в этом году обзор российской прессы. За октябрь.
Журналистика всегда была полем боя между реальной жизнью и ее отражением. Но теперь, когда виртуальная жизнь практически обрела самостоятельное значение и вышла из берегов отражения, журналистика стала полем “гибридной войны”, где бьются реальные проблемы, пропагандистские муляжи и индивидуальные фобии массового сознания. Вот скажите, пожалуйста, что такое российское “надувное оружие”, о котором сообщила “Дейли мэйл” и поддержавшая ее отечественная пресса? Со спутника надувной танк неотличим от настоящего, вероятный противник пугается количеством, а стоит “фейк” всего 10 тысяч долларов. Почему танк, по словам его изготовителей принятый на вооружение в России, должен оцениваться в валюте вероятного противника? Чтобы тому было еще страшнее? “Звери задрожали, в обморок упали...”
Миро и тело
Вообще уровень подросткового сознания, его угрозы и страшилки, табу и привязанности становится определяющим в насаждаемой масс-культуре. Отсюда такое внимание к телесному (особенно - низу), затмевающее экономические, социальные, экзистенциальные проблемы. Какие пенсии, когда в московском малоизвестном музее выставили фотографии обнаженных детей! Блогерша Лена Миро (по словам Елены Токаревой в “Стрингере”, за псевдонимом скрывается целая группа) вбросила в информационное пространство такую бомбу, что выставку закрыли, Госдума встревожилась, а впрямую вмешалась организация “Офицеры России”. Правда, потом выяснилось, что фото, приведенные в оглушительном посте, не выставлялись, а те, что выставлялись, разрушительного действия, по мнению экспертов, не оказывают. “Офицеры” даже обиделись на подлог и обратились в прокуратуру.
Зато пошумели о виртуальной угрозе гораздо громче, чем по поводу реальных преступлений педофилов. А все, кто недоумевал, читая Миро, получили клички пособников. Вот так они общаются с публикой, как с малыми детьми, и не только по этому поводу: Миро давно замечена в проплаченных кампаниях, хоть по уходу за телом, хоть по борьбе с “оранжевой угрозой”.
Кстати, о малых детях и телах: в октябре грянул скандал с показательными боями детей в Грозном, где малолетние дети Рамзана Кадырова в эфире некоторых телеканалов легко расправлялись со своими сверстниками, нанося вполне реальные удары ногами в грудь и голову. Самый знаменитый из российских единоборцев Федор Емельяненко определил это как нарушение правил, ему в ответ в стиле подворотни возразили чеченские спортивные и прочие деятели. Развязным тоном дело не ограничилось, неизвестный напал на дочь Емельяненко, девочка оказалась в больнице. Рамзан Кадыров потребовал найти “преступников, разжигающих межнациональную рознь”.
Переход от виртуальных оскорблений к реальным действиям стал быстрым. Григорий Пасько приехал в Барнаул проводить журналистский семинар, я бывал на его семинарах в МГУ, знаю, что ничего экстремистского в них нет. Но в алтайских соцсетях его приезд подали как визит “предателя”, приехавшего вербовать неокрепшие души. О душах позаботились: нанесли внезапно несколько ударов по голове Пасько...
Киборги информационных войн
Гибридная война она такая: главное, замаскировать свой удар и отвести внимание противника от своих слабых мест. Обскурантизм, когда запрещают рок-оперу “Иисус Христос - суперзвезда” из-за кощунства, а в СССР ее запрещали из-за религиозной пропаганды, во все времена служит отвлекающим маневром. Прятали и прячут обнищание, в крайнем случае объясняют его давлением враждебного окружения. Вот уже и коррупция - своя, а борьба с ней - чуждое влияние.
Хотя смотря какая борьба. Если уничтожение условий для воровства чиновничества - то это не наш путь, у нас уже 70 процентов экономики - госкапитализм. А если наказание для страха, чтобы головы никто не смел поднять - это по-нашему. Зашумели СМИ об установке памятника основателю опричнины Ивану Грозному в Орле, в Живом журнале один из топ-блогеров Ольга Эйгенсон даже спросила, почему нет памятника культурному и прогрессивному царю Ироду. И лишь Николай Митрохин в “Гранях” все объяснил.
Да, конечно, опять прячут воровство. Свое, чтобы потом по выбору (по своей выгоде) бить за чужое, как это делали опричники. Митрохин объяснил, откуда у губернатора Потомского связи с Федеральной службой охраны и почему памятник царю, когда-то убившему митрополита, открывал некий архимандрит. Большие идеологические интриги тоже, конечно, имеют место - давление одной группы элиты на другие группы. Через утверждение своих ярлыков. Подростки: у кого лейбл на заду круче. Не лезьте в наш двор, у нас свои правила!
Вот уже и Михаил Осокин, когда-то бывший нормальным журналистом, отличился: выгнал из студии программы приглашенного им же оппонента. Вполне ритуальными пинками. Я, мол, понимаю, что от меня требуется в данном историческом моменте. И согласен быть на передовой информационной войны.
В запале уже и она выдается за преддверие войны самой настоящей. Раньше было такое определение: “поджигатели войны”, правда, относилось оно только к тем, кто не был согласен, например, с размещением советских ракет на Кубе. Военная истерия - тоже гипнотерапия против внимания к внутренним проблемам, тоже укладывается в мальчишеские рамки противостояния.
Но киборгам не нужно глубоко вдаваться, им надо ветер ловить, если нет прямых указаний. Поэтому по одной 282-й статье одновременно судят Антона Носика и Алексея Кунгурова. Первого - за то, что приветствовал российские бомбежки в Сирии, второго - за то, что протестовал. Пусть он и не так известен, как Носик, но у Кунгурова посетителей в блоге больше, чем читателей у большинства СМИ, - 7 миллионов. Доносчиков в принципе не устраивает наличие собственной позиции. Тюменские следователи прямо ищут таких, спрашивая у тамошних журналистов: не было ли в статьях Кунгурова раньше чего-нибудь экстремистского?
Взлом наш!
Самое показательное столкновение виртуала с реалом произошло в американской предвыборной кампании. По давней традиции российские СМИ освещают ее с гораздо большей энергией, не жалея эмоций, нежели выборы отечественные. И тут с гиканьем и свистом принялись смаковать муху на голове одного из кандидатов и с поощрительным смешком - желание встретиться с российским президентом кандидата другого.
Впрочем, не обошли и главного: Америка обвинила российские спецслужбы в руководстве хакерами, взламывающими серверы избирательных штабов, личную переписку кандидатов и даже лезущими в недра самой электронной избирательной системы. То есть, в гибридно-холодной войне появляется и такое оружие: влияние на результаты выборов. Или это “надувной танк”. Но недаром умные шахматисты говорят: угроза сильнее исполнения. А насколько это честно, нам, видавшим проценты Чурова, и слышать смешно. Тем более, что видные публицисты объясняют, насколько морализаторство неуместно, когда в одиночку приходится противостоять богатому и успешному миру...
Радостная тема взлома чужих секретов привела даже к полемике западных “леваков” - Эдварда Сноудена и Джулиана Ассанжа, но наши энтузиасты опять презрительно отнеслись к критерию морали. Важно же, что нашлись на стороне виртуального противника люди, способные нам помочь. А в чем помогать? В сеянии разброда и хаоса? Конечно, наша потребительская корзина от этого только распухнет.
На этой волне заботливым предостережением прозвучала реплика президента Путина в адрес наиболее привилегированного отряда наших коллег - журналистов “кремлевского пула”. Смысл такой: “Вы там держитесь, не выдавайте гостайн в личных разговорах по телефону, вас же слушают американские спецслужбы.” Какие тайны доступны “пуловерам”? Кадровые перемещения? Война кланов? Допустим, ради этого их и держат в редакциях, остальное агентства без них сообщат. А вот насчет прослушки - спросили бы у коллег, занятых более приземленными делами. И тогда бы поняли, что значат цифры Минюста: за год оперативным и следственным органам было выдано 850 тысяч официальных разрешений на прослушку.
Прибыли и убыли
Есть и более существенные угрозы журналистам, нежели утечка личной информации. Скажем, обнаружила наша коллега Зоя Светова, посещая “Лефортово” в качестве члена общественной комиссии, ранее не объявленного узника - корреспондента агенства “Укринформ” Романа Сущенко. После чего ФСБ объяснила, что он на самом деле - полковник украинских спецслужб и прибыл в Москву не для встречи с родственниками, а для сбора шпионской информации. Потому и убыл в тюрьму. В качестве доказательства прозвучало, что Сущенко не запрашивал аккредитации. Значит - не журналист...
Правоохранительные и судебные органы весьма бодро противостоят любопытству пишущей братии. И защищают от нее тех, кому это любопытство приносит неприятные моменты. Вот выпустила внучка сталинского министра МГБ Серова мемуары своего деда, усомнился историк Борис Соколов на “Эхе Москвы” в их подлинности - сразу суд принял дело о клевете.
Не говоря уже о тех, кто, с легкой руки своих советников, просто прописался в судебной хронике, защищая свое право укромно утилизовать полученное от общества богатство. Игорь Сечин бьется и с РБК, и с “Ведомостями”, и с “Новой газетой” при поддержке вице-президента “Роснефти” Михаила Леонтьева, бывшего журналиста. Президент “Роснефти”, как настоящий финансовый гигант, узнал объем прибыли холдинга РБК и на все 3,124 миллиарда рублей вкатил иск. Цель - разорить того, кто мешает президенту “Роснефти” сначала поглотить все прибыльные нефтяные компании, а потом - приватизировать получившегося гиганта. В пользу своей тесной компании кооператива “Озеро”.
Знаменательно, что в тот день, когда “Новая газета” получила решение суда в пользу Игоря Сечина по их тяжбе о яхте, редакция сама решила обратиться к помощи закона, уже по другому вопросу. Законоприменители не всегда аккуратны, вот потребовали опровержения фактов о том, что Сечин владеет дорогущей посудиной. А в статье и не утверждалось это прямо, читателя подводили к этой мысли, сопоставляя передвижене корабля и откровения жены президента “Роснефти”. Редакция же в свою очередь требует применения статей наказания за ложный донос и препятствование журналистской деятельности к члену Общественной палаты Артему Кирьянову. Он утверждал, что газета не заплатила налог за средства, полученные от международной организации журналистов-расследователей. Но общественники-охранители ошибаются, стараясь огородить территорию от внешнего воздействия, - эта организация помогает не деньгами, а чисто журналистскими методами.
“Новая” хорошо усвоила эти методы. И главная, по-моему, журналистская прибыль октября - статья Елены Милашкиной о положении в Чечне. Такая аналитика не пишется по чужим наблюдениям. К тому же и с моралью у нее все в порядке, на понятном для оппонентов языке газета объясняет: мы пишем о Чечне так часто и въедливо потому, что ваши люди убили нашего журналиста - Анну Политковскую. Ну и что, что десять лет прошло, заказчики-то не найдены. Хотя один из осужденных организаторов убийства бывший офицер Хаджикурбанов заявил, что в тюрьме его навещают следователи и уговаривают дать показания, что убийство было заказано покойным (тоже!) Березовским из Лондона. Очевидно, не хочет брать еще один грех на душу...