?

Previous Entry | Next Entry

Иван снова пишет

  • Jan. 27th, 2015 at 12:48 PM
фото Ивана
i_galperin
Жданов несколько лет повторял, что стихов новых не пишет, что стал только фотографом. Однако иногда читал вещи, ранее незнакомые. А тут - точно новое. Иван вот уже несколько месяцев на родине, в Барнауле, там общается с теми, кто его любит и им гордится. Но вот стих написал по печальному поводу.
Вот что нам пришло от нашей общей с Иваном подруги Маши Льянос: Лариса Вигандт, главный редактор журнала «Культура Алтайского края», пишет:
«Здравствуйте, Мария!
Пересылаю Вам для сайта Ивана Федоровича Жданова его новое стихотворение. К сожаленью, оно вновь написано по трагическому поводу. Умер Николай Теодорович Герцен, директор Алтайского дома печати в Барнауле, где печатался альбом стихотворений и фотографий И.Ж. "Уединенная мироколица".
Николай Теодорович Герцен (01.01.1958 - 17.12. 2014) был весьма известной фигурой на Алтае. Типографию принял как предприятие, печатающее только бланки, - так и называлось "Бланк-издат", а со временем преобразил его в полноценный дом печати, издающий даже художественные альбомы. Последний проект, который Герцен сам инициировал, - альбом художника Альфреда Фризена. Хорошая получилась работа.
Николай Теодорович издавал многих местных писателей бесплатно или за мизерную плату. Потому все и шли к нему. На прощание с ним пришли столько людей, что в большом городском похоронном зале было тесно. Умер Герцен неожиданно - сердце, - оставив уйму планов, идей. На похоронах многие говорили одну и туже фразу:" Вот на днях разговаривали с ним, договорились печатать учебник/книгу/альбом..."
Незадолго до кончины Н.Т. мы с Иваном Федоровичем зашли к нему на работу. Герцен всегда угощал, в рабочей ситуации - медом и чаем-кофе. А тут Жданов приехал - праздничный вариант, поэтому были хороший самогон и сало...
Жданов вдруг говорит:
- Коля, а я все-таки тебя люблю.
- И я тебя, Ваня, люблю.
Они обнялись. Что-то еще горячо говорили друг другу. Непривычная сцена для нашего времени. Я рассмеялась:
- Ну, я выйду, мужчины. Оставлю вас наедине.
Вот такая встреча была за несколько дней до смерти Теодорыча. Хороший был он человек. Сынок остался Коля, четыре года ему, дочка уже взрослая - из Германии прилетела на похороны.»

НА СМЕРТЬ НИКОЛАЯ ТЕОДОРОВИЧА ГЕРЦЕНА
Или я знал тебя?
Когда ты был открыт
пред этим миром бодро и смиренно,
тебе был впору этот зимний день,
заполненный нечаянным покоем
внезапной мельхиоровой причуды –
щетиной щёк, скрывающей усмешку,
припрятанную только для себя.

Иль это значит только поворот
для большего, для преосуществленья
в том замысле, где большее таит
такую малость – просто резкий сброс
излишней скорости или преграды лишней.

Как будто кто-то вместо облаков
в слоях лазури топчется на месте,
и тяжкий иней клонится к земле,
хотя она его не принимает.
Тогда он воздух метит и дробит
под видом и составом мельхиора
и силится деревья удержать
в отсутствии земного тяготенья.

И горизонт округлый, как поднос,
наносит город вверх по вертикали
на горький лак и пышную глазурь
и замыкает равенством повторов.
Средь предстоящих – разнобой умов,
толпа небес и скопище зенитов:
мертвец – соперник, а покойник – друг,
и между ними битва неизбежна.

Пусть выбросят сначала белый флаг,
потом отбросят в сторону оружье,
пусть будет им тогда разрешено
и тень свою отбрасывать наружу,
а иначе их собственная тень
отбросит их в неведомое нечто,
где нет у смерти четких территорий,
а только соприсутствие ничто.

Ногами к лесу, к солнцу головой,
один в трех лицах, натрое растроен,
для прошлого ты больше, чем ничто,
ты – будущий, ты – прошлый, преогромлен.
Как троица пред взором Авраама,
ты сам с собой вступаешь в диалог,
и ближе, чем сейчас, себе не будешь,
и там, где для себя ты только он,
пребудет и твое осуществленье.

Ты умер на пороге, будто кто-то
порог затеял выгнать за порог,
иль дверь пинками вытолкать за дверь,
иль вышвырнуть окно в окно, чтоб крыша
навек забыла, что она издревле
была лишь перевернутою лодкой
или подобьем вечного ковчега
для тварей, предназначенных на вывоз,
для буковок и божеских игрушек:
ты равных рвал, а ровных разрывал,
хлестал по обуху неутомимой плетью.

Уж если ты войти неволен дважды
в одну и ту же реку, то прими
как должное, что выйти из нее
ты никогда и на за что не в силах.
Яснеет боль, она вокруг вещей,
разомкнут горизонт внутри предметов,
и стылый пурпур правит сединой
тоньчайшей мельхиоровой причуды,
она привычна, если ты оттуда,
где незачем и нечего просить,
а спрашивать возможно и пристойно.
Иван ЖДАНОВ

Tags:

Profile

i_galperin
i_galperin

Latest Month

June 2023
S M T W T F S
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
252627282930 

View All Archives

Tags

View my Tags page

Categories

View my Categories page

Comments

Powered by LiveJournal.com
Designed by Lilia Ahner